Продолжение. Читать с самого начала...
ХРАМ ЯРОВИТА
ХАНДЯ
ХА – выступать навстречу реальной опасности. НД – внизу, вниз, на земле. ДИЯ – нужное место, определённый участок, территория.
Мiр Нави почти непрерывно сопровождает меня по этому свету. Он видится мне в странных снах, которые время от времени проявляются настолько ярко и мощно, что, просыпаясь среди ночи, я не могу зачастую определить, в какой из реальностей нахожусь в данный момент. Он проглядывает сквозь каменные очертания древних мегалитических построек на магаданских перевалах, словно привет из далёкого прошлого. Он угадывается в старинных сказаниях и легендах, упоминающих о мёртвой воде, о кладбищенских ходунцах, о девушках-мухоморах, о битве на Калиновом Мосту, перекинувшемуся через реку Смородину...
Смородина... См-О-Родина... Не правда ли, весьма странное название для реки мёртвых, которую старательно пытались подвести под ассоциацию со Стиксом, рекой смерти из греческой мифологии, через которую лодочник Харон перевозил души мёртвых в новую для них страну, где властвует Плутон. Мол, от имени Харона и произошло потом понятие по-хорон. Эта притянутая за уши аналогия была закреплена и в астрологии, а позже — в астрономии, когда был открыт астрономический объект Харон как спутник Плутона. Плутон-Харон — единственная пара в Солнечной системе, которая повторяет пару Земля-Луна как двойную систему. Этакая своеобразная антисистема, чем не мiр Нави?
Но вот какое дело! Смородина — не совсем река забвения. Ведь изначально река Смородина называлась Самородиной, Самородной. Имя это обозначало древний поток, ведущий отсчет своего существования от первичных основ Мiроздания. Позже название исказили, проведя аналогию с рекой мертвых, даже придумали объяснение - мол, Смородина от того, что она была смрадной от костей и трупов, разбросанных на ее берегах.
При этом новоявленные толкователи почему-то напрочь забыли (не заметили?) ключевой момент легенды - бой на калиновом мосту. Этот бой на Калиновом мосту над рекой Смородиной обозначал Инициацию, Посвящение, потому что мост соединял мир живых Яви с миром предков Нави. Соединял и объединял! А Калина служила способом перехода. К слову, совершенно не случайно калина у славян ассоциировалась с понятием красоты и девственной любви. Ее высаживали возле домов на счастье (и для связи с мiром предков) и на местах брани в память о погибших, которые так же ушли к предкам в Навь, проявив высший образ жертвенной любви к своему Роду. Именно Калина в сочетании с образом древнего мiрозданного потока выводит нас на образ Мiрового Древа и Рода.
В целом образ Калинового моста как средства и способа Инициации, а равно как символ связи между мирами и ПраРеки, создаёт вполне законченную картину.
Помните, у славянских волхвов был загадочный ритуал пития сока калины перед пророчествами и общением с миром предков? Позже он послужил первопричиной последующего пристрастия различных пифий, шаманов и эзотериков всех мастей к различным галлюциногенам, псилоцибам и прочим наркотикам для получения подобного эффекта. Мы еще вернёмся к этой теме чуть позже, а пока обозначим вот что...
Причина подмены ритуала пития калины использованием мухоморов, пейотля, аяхуаски и прочих «костылей» до банальности проста — они использовались там, где калина не росла. И вместе с подменой первоосновы произошла первая деградация древней Традиции с последующим превращением ее в дичайший ритуал отдания своего со-знания непонятным и опасным сущностям, которые, в умах адептов новой формы традиции, выглядели просветителями и расширителями этого самого сознания.
Это размышление явилось мне законченным образом когда я стоял возле поруганного алтаря древнего храма Яровита, каменной чашей врезанного в берег возле уральского озера Шарташ. Мы приехали к нему с моим другом Женькой, другим, не тем лихим лётчиком, который успел к тому времени исполнить своё предназначение в этой реальности, уйдя горящей свечой в селения Предков в горах пылающего войной Кавказа...
Новый мой друг Женька был с одной стороны полным антиподом моего любимого летуна, ибо чурался каких бы то ни было контактов с государственной системой, а с другой — его двойником-копией с такой же готовностью к самопожертвованию ради великой цели. Я привел его к разрушенному, но всё равно живому алтарю Яровита, дабы инициировать ту силу, которая пробуждалась в нём и неудержимо рвалась наружу...
«Пойми одну простую вещь: настоящему Шаману вообще-то не нужны костыли и «примочки» в виде бубнов, варганов, ритуальных одеяний, мухоморов и прочих психосоматиков, которые растормаживают его нервную систему и якобы «расширяют сознание», - вспоминаю поучения Сона. - «Настоящий Шаман — это «вещь в себе». Его бубен — грудная клетка. Его ритуал — собственное со-знание, факт его существования уже является тем необходимым рычагом, который в состоянии перевернуть весь окружающий мiр. Вопрос только в том, насколько это ему действительно нужно и необходимо? Как говаривал классик - «бойтесь ваших желаний, ибо они имеют свойство исполняться». Поэтому видимая здесь ритуальная часть его отношений с мiром, находящимся за гранью, предназначается лишь для зрителей и других участников действа, которое творит Шаман...»
Осознавая всё это, я, тем не менее, использую и варган и бубен. Мне нравится видеть и ощущать создаваемые ими вибрации в моем теле и окружающем пространстве. И сейчас звуки моего варгана помогают настроить на нужные вибрации человека, который стоит сейчас ко мне спиной и лицом к алтарю древнего храма.
- Холодно... - шепчет Женька застывшими губами. - Очень холодно. Лёд сковывает меня снизу и ползет вверх, к груди...
Дикий, немного рваный ритм варгана звучит всё громче, помогая ему выйти за пределы этого мiра.
- Я вижу яркий фиолетовый свет. Он словно купол окутывает храм и стоящие вокруг него деревья! Он закручивается в гигантскую воронку, деревья гнутся и повторяют эти движения... Так деревья и есть стены храма! Холодно... Очень холодно! Вьюга, ветер колючий обжигает щеки... Холодно... Грудь скована ледяным панцирем!
Держись, Женя! Фиолетовый свет — это очень хорошо! Это цвет развития, цвет духовного совершенства. А холод... Ну, что холод? Это составляющая нашей расы, ведь мы все пришли сюда с Севера, там наша родина. И опять безжалостный варган еще мощнее структурирует пространство, обрушивая на инициируемого ледяные волны родовой памяти...
- Я вижу старцев в белых длинных одеяниях! Они идут по кругу — по земляной насыпи вокруг храма! А наверху словно бы гигантская птица парит. Это — сокол! Какие крылья огромные... Тепло! Мне тепло и даже жарко! Холод ушел... Как хорошо...
Женька одним движением расстегивает молнию своей зимней куртки и смотрит, смотрит обновлённым взором на окружающий его иллюзорный якобы материальный мiр. Теперь он видит мозаику причин и следствий происходящих вокруг него явлений. Он уже в состоянии понять, что любое его действие, слово, намерение и мысль выстраивают в обратной последовательности гармоничный образ этой реальности.
- Послушай, можно задать тебе личный вопрос?
- Конечно, можно! Задавай...
- Я стоял к тебе спиной, но все равно видел тебя... Не знаю каким образом, но видел как часть окружающего мiра. Скажи, а что за крылья были у тебя за спиной?
- Ты увидел мои крылья?
- Да! Огромные черные крылья! То есть, вначале я увидел крылья гигантского сокола, парящего над Храмом. А потом вдруг заметил, что у тебя они тоже есть. Давно ли ты их получил?
- Примерно полтора года назад. Но ты — первый, кто их увидел! Это значит, что я в тебе не ошибся. Ты — молодец!
Мы не спеша идём вдоль озера по пустынному берегу, откуда зимний жесткий ноябрь согнал сонмы гуляк и отдыхающих. Гладь воды уже сковывает мороз, постепенно превращая её в ледяной панцирь, который продержится до следующей весны. Женька торопится поделиться своими новыми ощущениями и впечатлениями, с которыми он еще никогда не встречался в этой жизни. И вдруг резко останавливается и с изменившимся лицом говорит:
- Послушай! А мы сможем съездить ко мне на дачу, за город?
- Для чего?
- Понимаешь, какая странная штука... Мой отец каждое лето до поздней осени живёт на даче с котом. Кот был всегда ласковым и общительным, а тут словно бы с ума сошёл. На всех шипит, целыми днями шляется по улице, в дом приходит только поздним вечером... Поест, а потом забивается в какой-нибудь дальний угол и сидит там, не высовываясь.
- И давно это с ним?
- С тех пор, как ко мне в гости завернул мой приятель со своей подругой... Приехали, переночевали у меня, на следующий день уехали. А кот сошёл с ума!
- Это действительно интересно. Давай съездим, хочу посмотреть на него...
Спустя пару часов мы едем за 200 километров от Екатеринбурга на Женькину дачу...
ХАНДЯ!
Читать продолжение...
Journal information